Роль внеклеточной фетальной ДНК в ранней диагностике осложнений беременности

Грачева М.И., Кан Н.Е., Красный А.М.

ФГБУ Научный центр акушерства, гинекологии и перинатологии им. академика В.И. Кулакова Минздрава России, Москва
Цель исследования. Осветить современные представления о роли внеклеточной ДНК плода (cff-DNA) в диагностике таких осложнений беременности, как преэклампсия, синдром задержки развития плода, преждевременные роды.
Материал и методы. Проведен поиск доступных литературных источников, опубликованных в базе данных Medline, Pubmed и др. Было найдено 84 источника, посвященных изучению освещаемой проблемы, из которых 35 были включены в данный обзор.
Результаты. Внеклеточная ДНК плода (cff-DNA) является новейшим перспективным биомаркером, который применяется при изучении различных состояний в акушерстве, в частности в пренатальной диагностике и при осложненном течении беременности. Его легко обнаружить с помощью полуколичественной полимеразной цепной реакции (ПЦР) с таргетным геном SRY. Признано, что уровень cff-DNA в крови играет роль в различных осложнениях беременности. В данном обзоре мы изучили связь cff-DNA и таких осложнений беременности, как преэклампсия (ПЭ), внутриутробная задержка развития (СЗРП), преждевременные роды (ПР), предлежание плаценты и рвота беременных. Высвобождение cff-DNA происходит благодаря механизму апоптоза клеток трофобласта, хотя последние исследования in vivo подтверждают существование дополнительных механизмов. Повышение уровня cff-DNA может быть использовано для прогнозирования развития осложнений беременности и обладает большой ценностью в области пренатальной диагностики и диагностики наиболее распространенных осложнений, так как предшествует появлению клинических симптомов. Гестационный возраст является фактором, определяющим повышение уровня cff-DNA в ответ на патологические состояния.
Заключение. Таким образом, исследование нацелено на выявление причин изменения уровня cff-DNA при патологических состояниях во время беременности с целью определения потенциального прогностического и диагностического применения данного биомаркера.

Ключевые слова

внеклеточная ДНК плода
внутриутробная задержка развития
неинвазивный пренатальный скрининг
преэклампсия
преждевременные роды

На сегодняшний день стало очевидно, что теория, созданная в начале 1850-х годов и гласящая, что плацента является непреодолимым барьером для большинства белков и химических веществ между плодом и матерью, неверна. Известно, что генетическая информация плода может представлять собой способ идентификации и верификации генетических аномалий, а также выделения определенных патологий, связанных с матерью. С этой целью применение методов молекулярной биологии в неинвазивной диагностике осложнений беременности оказалось ценным инструментом в генетическом скрининге и при оценке патологических состояний, в отличие от инвазивных методов, которые обладают высокой стоимостью и связаны с большими рисками.

Внеклеточная ДНК плода (далее – cff-DNA) является молекулярным биомаркером, который полностью изменил неинвазивную пренатальную диагностику, или скрининг. Он был открыт в 1997 г. Y.M. Lo и соавт., которые доказали наличие последовательности ДНК плода в мате­ринской плазме и сыворотке [1]. Последующие исследования показали наличие более высоких уровней ДНК плода в плазме беременных женщин по сравнению с ДНК плода, выделенной из материнской крови [2]. Основываясь на данных выводах, в качестве метода обнаружения cff-DNA стали использовать количественную полимеразную цепную реакцию; при этом дальнейшие исследования сфокусировались на клиническом применении дан­­ного маркера с определенным акцентом на прогнозировании осложнений беременности, а также на пренатальной диагностике и скрининге генетических нарушений плода [3, 4]. Последний подход заслужил значительное внимание, так как он имеет ряд преимуществ по сравнению с методом выделения исходных клеток плода, таких как скорость, надежность, низкая стоимость и меньшее количество трудоемких протоколов [3].

Точное происхождение cff-DNA неизвестно. Предполагают, что cff-DNA главным образом происходит из плаценты, о чем свидетельствует быстрое выведение ДНК плода из крови матери после родов, в отличие от большинства клеток плода, сохраняющихся в крови матери спустя недели после родов [3]. Отсутствие циркулирующей ДНК плода в случае плацентарного мозаицизма подтверждает происхождение cff-DNA из плаценты, а не самого плода [3, 4]. Более поздние исследования показали, что основным источником cff-DNA являются клетки трофобластического происхождения, которые высвобождаются из синцитиотрофобласта в виде синцитиальных узелков. Эти клетки претерпевают апоптоз, и нуклеиновые кислоты, содержащиеся внутри, в том числе ДНК и РНК, высвобождаются в материнский кровоток. В дополнение к апоптотическим механизмам, происходящим в результате нормального старения синцитиотрофобласта, случайная поломка или некроз также могут быть одной из причин высвобождения бесклеточных нуклеиновых кислот. Идея о том, что апоптотические или некротические пути деградации синцитиотрофобласта могут изменять количество ДНК плода, представляет значительный интерес [5].

В последнее время определение уровня cff-DNA начинает использоваться в пренатальном скрининге эмбриональных анеуплоидий, в частности синдрома Дауна [6, 7]. В данном обзоре мы в большей степени остановимся на связи cff-DNA и таких па­­то­­­логических изменений во время беременности, как преэклампсия (ПЭ), внутриутробная задержка роста плода (СЗРП) и преждевременные роды (ПР).

ПЭ представляет собой патологическое состояние, которое возникает во время беременности, характеризуется гипертензией, протеинурией и отеками и наступает во второй половине беременности. На сегодняшний день нет ни одного достоверного параметра, который можно использовать для прогнозирования развития ПЭ. Таким образом, большое количество исследований сосредоточено на разработке новых методов в этой области. В различных исследованиях сравнивались уровни cff-DNA при беременности, в дальнейшем осложненных ПЭ. Исследователи пытались сделать выводы о степени причастности cff-DNA к развитию осложнений. Спустя два года после открытия cff-DNA Y.M. Lo и соавт. в 1997 г., в небольшой группе из 20 женщин с ПЭ те же исследователи показали, что уровни cff-DNA были увеличены в 5 раз по сравнению с группой контроля [8]. Эти результаты были подтверждены более поздними исследованиями, в том числе T.N. Leung и соавт. [9] и X.Y. Zhong и соавт. [10], в которых было отмечено примерно одинаковое увеличение cff-DNA у женщин с ПЭ [8–10]. Также стоит отметить, что уровень cff-DNA, по-видимому, увеличивался до появления клинических симптомов. R.J. Levine и соавт., опираясь на эти выводы, провел широкое исследование, включившее группу из 120 беременных женщин с ПЭ и такого же числа в группе контроля, и наблюдал двух- и пятикратное увеличение уровня cff-DNA у женщин с данным осложнением [11]. Кроме того, было отмечено двухфазное повышение уровня cff-DNA в сыворотке крови у женщин с ПЭ, которых наблюдали между 17-й и 28-й неделями беременности, а также за 3 недели до появления клинических симптомов [11]. Повышенные уровни cff-DNA у женщин с ПЭ были проверены с использованием второй методики обнаружения, основанной на количественной оценке последовательности DYS14 вместо таргетного гена SRY [12]. Было показано увеличение уровней cff-DNA до 10 раз по сравнению с контрольной группой [12]. Изначально считалось, что сочетание усиленного выделения ДНК из патологически развивающейся плаценты и сниженного клиренса cff-DNA вследствие нарушения функции печени и почек связано с повышением уровня cff-DNA [10, 11].

В отличие от данных вышеупомянутых исследований, в 2007 г. A. Crowley и соавт. продемонстрировали фактическое отсутствие разницы в уровнях cff-DNA в группах с ПЭ и группой контроля, измеряя количество гена SRY [13]. Эти результаты были подтверждены другими исследованиями, демонстрирующими, что уровень cff-DNA значительно не отличался при нормально протекающей беременности и беременности, осложненной ПЭ [14, 15].

Предыдущее исследование показало, что уровень cff-DNA в сыворотке был выше у женщин с ПЭ по сравнению с группой контроля в промежутке от 17 до 20 недель беременности; однако эти уровни существенно не отличались от контроля на ранних сроках беременности (13–16 недель) [11]. S. Sifakis и соавт. [16] показали, что уровень cff-DNA увеличивался в раннем гестационном периоде (11–13 недель) у беременных женщин, которые затем страдали тяжелой ПЭ на более поздних сроках; в частности, у женщин с поздней (мягкой) ПЭ, уровень cff-DNA был аналогичен уровню у женщин с нормально протекающей беременностью [16]. Кроме того, повышение уровня cff-DNA не было столь велико, как отмечалось в других исследованиях [8–11], так как авторы использовали более чувствительный метод количественной оценки последовательности DYS14. Разница в результатах в последнем исследовании могла произойти из-за нарушений перфузии плаценты, что вызывает оксидативный стресс и апоптоз на ранней стадии до появления клинических симптомов. В противоположность этому, R.J. Levine и соавт. предположили, что апоптоз трофобласта происходит вторично в ответ на гипоксию, которая требуется для дифференцировки плаценты в первом триместре, а уровень cff-DNA остается стабильным на ранних сроках беременности при ПЭ [11]. A. Scharfe-Nugent и соавт. предположили, что cff-DNA имеет провоспалительное действие, а быстрое возрастание его уровня во время беременности может играть роль сигнала об опасности для матери, означающего, что клетки плода гибнут [17]. Это было продемонстрировано на BALB/с мышах путем измерения уровня интерлейкина-6 (ИЛ-6), которое проводили после внутрибрюшинного введения cff-DNA. Кроме того, этот эффект оказался зависимым от Toll-подобного рецептора-9 (TLR-9), так как было показано, что TLR-9(-/-) мыши были защищены от резорбции плода и развития воспаления [17].

Таким образом, данные о роли повышения уровня cff-DNA при ПЭ противоречивы [11, 16]. Тем не менее, сформировано общее мнение, подтвержденное большим количеством экспериментальных результатов, что уровень cff-DNA увеличивается до развития симптомов патологического состояния и может быть использован в качестве прогностического маркера при ПЭ, по крайней мере, при тяжелой ПЭ и ее раннем начале. Механизмы оказались более сложными, чем предполагалось ранее, и включают в себя сочетание путей апоптоза, гипоксии и воспаления, что требует проведения дальнейших исследований. Кроме того, ПЭ часто ассоциирована с CЗРП и ПР.

CЗРП характеризуется нарушением внутри­утробного роста плода и ассоциировано с пери­натальной заболеваемостью и смертностью так же, как сердечно-сосудистые заболевания у взрос­лых людей [18]. Хотя считается, что ряд различ­ных механизмов приводят к развитию CЗРП, плацентарная недостаточность является одной из лидирующих причин. Исследований, в которых изучали зависи­мость возникновения СЗРП и уровня cff-DNA, меньше, чем посвященных ПЭ. В исследовании 2003 г. A. Sekizawa и соавт. рассмотрели вопрос об уровне cff-DNA при беременностях, осложненных СЗРП. Было обнаружено, что уровни cff-DNA при беременности, осложненной СЗРП, были равны уровню в группе контроля, хотя исследование включало только 9 случаев СЗРП и 20 случаев в группе контроля [19]. В более позднем исследовании в 2006 г. M. Smid и соавт. продемонстрировали повышенный уровень cff-DNA у плода с СЗРП [20]. Эти выводы были подтверждены еще более поздними исследованиями M.S. Alberry и соавт. [21] и Аль Nakib и соавт. [22], которые рассматривали большие выборки по сравнению с A. Sekizawa и соавт. в 2003 г. [19]. Уровень cff-DNA был значительно выше при беременностях, осложненных СЗРП, чем при нормально протекающих [21, 22], что частично было обусловлено плацентарной недостаточностью [22].

Преждевременными считаются роды, произошед­шие до 37 недели беременности. Это связано с преждевременным созреванием шейки и разрывом плодных оболочек. Данное состояние является главной причиной смерти в неонатальном периоде и дальнейшей инвалидности [23]. Предполагают участие нескольких этиологических факторов в развитии данного состояния, в том числе недостаточное кровоснабжение трофобласта [24–26].

Попытки использования cff-DNA в качестве прогностического биомаркера гипоксии плаценты предпринимались во многих работах последних лет. Предварительное исследование I. Hoesli и соавт. в 2002 году не показало значимой разницы в числе эритробластов у 47 беременных с преждевременным началом схваток на 20-й и 34-й неделе беременности и группой контроля [24]. В 2005 г. A. Farina и соавт. показали повышение уровня cff-DNA в сыворотке матери в группе пациенток с высоким риском спонтанного преждевременного родоразрешения путем самопроизвольных родов или преждевременного разрыва плодных оболочек [25]. С другой стороны, S. Illanes и соавт. продемонстрировали отсутствие существенной зависимости между уровнем cff-DNA с 22-й по 24-ю неделю беременности и гестационным возрастом недоношенного ребенка, что подтвердило гипотезу о том, что уровень cff-DNA не может предсказать ПР у женщин с укорочением шейки матки [26]. Данные, полученные A. Farina и соавт., не противоречат результатам недавнего исследования, в котором уровень cff-DNA был использован в качестве предиктора ПР в общей выборке из 1316 женщин [27]. Статистически значимая разница наблюдалась между уровнем cff-DNA выше 95-го центиля, измеренного рутинным генотипированием по RНD на 25-й неделе беременности и последующим спонтанным родоразрешением с особенно значимой взаимосвязью при родах на сроке до 34 недель [27]. В меньшей выборке из 60 беременных, в том числе 30 пациенток с угрозой ПР, средние уровни cff-DNA были примерно в 6 раз выше в группе с наличием патологии гестационного процесса по сравнению с контрольной группой [28]. Кроме того, M.S. Quezada и соавт. [29] измеряли фракцию cff-DNA в общей сложности у 3169 беременных на 10–19-й неделях беременности, среди которых было 103 беременных, родивших на сроке до 37 недель, 21 пациентка, родившая на сроке менее 34 недель и 82 родивших в срок между 34-й и 37-й неделями. Авторы не обнаружили никаких существенных различий между группой с ПР и группой контроля [29]. Наиболее убедительным является отчет, предполагающий вероятный механизм взаимосвязи между ПР и уровнем cff-DNA, который был представлен в исследовании A. Scharfe-Nugent и соавт. В этом исследовании авторы предположили, что cff-DNA играет роль провоспалительного фактора и способен активировать ядерный фактор (NF)-κB через деградацию IκB, в результате чего производится провоспалительный ИЛ-6 в мононуклеарных клетках периферической крови человека [17]. ПР были индуцированы у мышей после внутрибрюшинного введения ДНК плода на 10–14 неделях беременности, в то время как у TLR9(-/-) мышей такой эффект не наблюдался, что позволило выделить TLR9 как потенциальную мишень для терапевтического воздействия при риске ПР [17].

Принимая во внимание имеющиеся данные, оста­ется спорным вопрос о том, предшествует ли повы­шение уровня cff-DNA в случае ПР клиническому событию и может ли cff-DNA использоваться в ка­честве суррогатного прогно­стического маркера. Обще­признано, что cff-DNA высвобождается в результате раннего нарушения плацентарного барьера до начала родовой деятель­ности [25]. Однако в большинстве случаев повышенный уровень cff-DNA является, вероятно, следствием другого процесса, инициирующего начало родовой деятельности, а не предиктивным мар­кером данной патологии [30]. В соответствии с этим выводом недавнее исследование, проведенное L.S. Poon и соавт., показало, что уровни cff-DNA матери и плода изменялись за счет влияния матери, хотя по скорректированным данным в 20 случаях спонтанного преждевременного родоразрешения уровень значительно не отличался от такового у 1805 здоровых беременных [14].

cff-DNA был рассмотрен в качестве суррогатного биомаркера при других патологиях течения беременности помимо ПЭ, СЗРП и ПР. Vora и соавт. сообщили о корреляции между индексом массы тела и уровнем cff-DNA у 16 женщин с ожирением и 14 женщин с низкой массой тела, по сравнению с 10 беременностями из группы контроля. Предположили, что эта связь может отражать увеличение некроза адипоцитов и стромы сосудов, встречающееся при ожирении [31]. Это было подтверждено экспериментами in vitro, в которых стромальные клетки сосудов показали повышенную экспрессию белка каспазы-9 и каспазы-3. Предположили, что у беременных с ожирением процесс ремоделирования жировой ткани может привести к увеличению cff-DNA [32]. Уровень cff-DNA также исследовался у беременных с предлежанием плаценты. Полученные результаты показали, что на 15–28-й неделях беременности концентрация гиперметилированного RASSF14A была значительно выше в группе с наличием патологии (n=14) по сравнению с группой контроля (n=161) [33]. Кроме того, cff-DNA, по-видимому, играет важную роль при развитии рвоты беременных в качестве прогностического маркера проявления клинических симптомов. Как и в предыдущем исследовании, концентрация cff-DNA была значительно выше у 16 женщин, страдающих от данного состояния (диапазон значений 21,6–311,2 геномные эквиваленты/мл) по сравнению с 23 женщинами с нормально протекающей беременностью (диапазон значений 6,6–59,6 геномные эквиваленты/мл) [34]. Та же группа исследователей опубликовала краткий отчет через два года, подтверждая вышеупомянутые выводы в большем объеме выборки из 157 пациенток в группе контроля и 45 пациентов в группе с наличием патологии [35]. В этом исследовании было обнаружено, что уровень cff-DNA значительно выше (примерно в 2,5 раза) в случаях с тяжелой формой по сравнению с мягкой и умеренной формами данного состояния (1,26 и 1,6-кратное увеличение) [35]. Предполагается, что причиной этого могла стать гиперактивация материнской иммунной системы, которая ответственна за наступление рвоты беременных, в то время как иммунотолерантность матери только формируется. Это, в свою очередь, может привести к врастанию трофобластов из плаценты в миометрий [35].

Заключение

Открытие эмбриональных клеток и cff-DNA совершило революцию в области неинвазивной пренатальной диагностики и открыло новые возможности в области акушерских исследований. Обнаружение cff-DNA путем количественной полимеразной цепной реакции проводится легко, быстро и недорого, и таким образом обладает преимуществом перед рядом старых методик, включая выделение клеток плода. Хорошо известно, что повышение уровня cff-DNA может быть использовано в качестве прогностического маркера для ранней диагностики патологических состояний, связанных с беременностью, таких как ПЭ, СЗРП, ПР, предлежание плаценты и др. Существуют противоречивые данные, свидетельствующие о том, что уровень cff-DNA может увеличиваться на ранних стадиях патологических изменений, а впоследствии уменьшаться по мере прогрессирования патологического состояния. Несмотря на это несоответствие, большинством исследователей принято, что уровень cff-DNA увеличивается до начала проявления клинических симптомов осложнений беременности. Механизмом действия, предположительно, является сочетание апоптоза, апонекротических и воспалительных явлений, которые проявляются в ходе развития плаценты.

Таким образом, требуются дальнейшие более глубокие исследования для выяснения путей регулирования высвобождения cff-DNA и его взаимосвязи с осложнениями беременности. Представленные в данном обзоре результаты показывают, что cff-DNA следует рассматривать в качестве перспективного метода неинвазивного скрининга и ранней оценки тяжелых осложнений беременности.

Список литературы

1. Lo Y.M., Corbetta N., Chamberlain P.F., Rai V., Sargent I.L., Redman C.W., Wainscoat J.S. Presence of fetal DNA in maternal plasma and serum. Lancet. 1997; 350(9076): 485‑7.

2. Lo Y.M. Fetal DNA in maternal plasma: biology and diagnostic applications. Clin. Chem. 2000; 46(12): 1903‑6.

3. Hahn S., Huppertz B., Holzgreve W. Fetal cells and cell free fetal nucleic acids in maternal blood: new tools to study abnormal placentation? Placenta. 2005; 26(7): 515‑26.

4. Sifakis S., Koukou Z., Spandidos D. A. Cell-free fetal DNA and pregnancy-related complications (Review). Mol. Med. Rep. 2015; 11(4): 2367-72.

5. Курцер М.А., Гнетецкая В.А. Диагностика хромосомных анеуплодий с помощью неинвазивного пренатального теста. Акушерство и гинекология. 2015; 8: 65-9.

6. Пантюх К.С., Шубина Е.С. Неинвазивная пренатальная диагностика анеуплоидий плода, основанная на секвенировании внеклеточной ДНК крови беременной женщины. Акушерство и гинекология. 2015; 8: 5-11.

7. Сухих Г.Т., Каретникова Н.А., Баранова Е.Е., Шубина Е.С., Коростин Д.О., Екимов А.Н., Парсаданян Н.Г., Гус А.И., Бахарев В.А., Трофимов Д.Ю., Воеводин С.М., Тетруашвили Н.К. Неинвазивная пренатальная диагностика анеуплоидий методом высокопроизводительного секвенирования (NGS) в группе женщин высокого риска. Акушерство и гинекология. 2015; 4: 5-10

8. Lo Y.M., Leung T.N., Tein M.S., Sargent I.L., Zhang J., Lau T.K. et al. HQuantitative abnormalities of fetal DNA in maternal serum in preeclampsia. Clin. Chem. 1999; 45(2): 184-8.

9. Leung T.N., Zhang J., Lau T.K., Chan L.Y., Lo Y.M. Increased maternal plasma fetal DNA concentrations in women who eventually develop preeclampsia. Clin. Chem. 2001; 47(1): 137-9.

10. Zhong X.Y., Holzgreve W., Hahn S. The levels of circulatory cell free fetal DNA in maternal plasma are elevated prior to the onset of preeclampsia. Hypertens. Pregnancy. 2002; 21(1): 77-83.

11. Levine R.J., Qian C., Leshane E.S., Yu K.F., England L.J., Schisterman E.F. et al. Two-stage elevation of cell‑free fetal DNA in maternal sera before onset of preeclampsia. Am. J. Obstet. Gynecol. 2004; 190(3): 707-13.

12. Zimmermann B., El‑Sheikhah A., Nicolaides K., Holzgreve W., Hahn S. Optimized real-time quantitative PCR measurement of male fetal DNA in maternal plasma. Clin. Chem. 2005; 51(9): 1598-604.

13. Crowley A., Martin C., Fitzpatrick P., Sheils O., O' Herlihy C., O' Leary J.J., Byrne B.M. Free fetal DNA is not increased before 20 weeks in intrauterine growth restriction or pre-eclampsia. Prenat. Diagn. 2007; 27(2): 174-9.

14. Poon L.C., Musci T., Song K., Syngelaki A., Nicolaides K.H. Maternal plasma cell-free fetal and maternal DNA at 11-13 weeks' gestation: relation to fetal and maternal characteristics and pregnancy outcomes. Fetal Diagn. Ther. 2013; 33(4): 215-23.

15. Stein W., Müller S., Gutensohn K., Emons G., Legler T. Cell‑free fetal DNA and adverse outcome in low risk pregnancies. Eur. J. Obstet. Gynecol. Reprod. Biol. 2013; 166(1): 10-3.

16. Sifakis S., Zaravinos A., Maiz N., Spandidos D.A., Nicolaides K.H. First-trimester maternal plasma cell-free fetal DNA and preeclampsia. Am. J. Obstet. Gynecol. 2009; 201(5): 472. e1-7.

17. Scharfe-Nugent A., Corr S.C., Carpenter S.B., Keogh L., Doyle B., Martin C. et al. TLR9 provokes inflammation in response to fetal DNA: mechanism for fetal loss in preterm birth and preeclampsia. J. Immunol. 2012; 188(11): 5706-12.

18. Gourvas V., Dalpa E., Konstantinidou A., Vrachnis N., Spandidos D.A., Sifakis S. Angiogenic factors in placentas from pregnancies complicated by fetal growth restriction (Review). Mol. Med. Rep. 2012; 6(1): 23-7.

19. Sekizawa A., Jimbo M., Saito H., Iwasaki M., Matsuoka R., Okai T., Farina A. Cell-free fetal DNA in the plasma of pregnant women with severe fetal growth restriction. Am. J. Obstet. Gynecol. 2003; 188(2): 480-4.

20. Smid M., Galbiati S., Lojacono A., Valsecchi L., Platto C., Cavoretto P. et al. Correlation of fetal DNA levels in maternal plasma with Doppler status in pathological pregnancies. Prenat. Diagn. 2006; 26(9): 785‑90.

21. Alberry M.S., Maddocks D.G., Hadi M.A., Metawi H., Hunt L.P., Abdel‑Fattah S.A. et al. Quantification of cell free fetal DNA in maternal plasma in normal pregnancies and in pregnancies with placental dysfunction. Am. J. Obstet. Gynecol. 2009; 200(1): 98. e1-6.

22. Al Nakib M., Desbriere R., Bonello N., Bretelle F., Boubli L., Gabert J., Levi-Mozziconacci A. Total and fetal cell-free DNA analysis in maternal blood as markers of placental insufficiency in intrauterine growth restriction. Fetal Diagn. Ther. 2009; 26(1): 24-8.

23. Парсаданян Н.Г., Шубина Е.С., Тетруашвили Н.К., Трофимов Д.Ю., Сухих Г.Т. Уровень свободной эмбриональной ДНК при угрожающем, привычном выкидыше и неосложненном течении беременности в сроках до 22 недель. Акушерство и гинекология 2015; 2: 33-8.

24. Hoesli I., Danek M., Lin D., Li Y., Hahn S., Holzgreve W. Circulating erythroblasts in maternal blood are not elevated before onset of preterm labor. Obstet. Gynecol. 2002; 100(5, Pt1): 992-6.

25. Farina A., LeShane E.S., Romero R., Gomez R., Chaiworapongsa T., Rizzo N., Bianchi D.W. High levels of fetal cell-free DNA in maternal serum: a risk factor for spontaneous preterm delivery. Am. J. Obstet. Gynecol. 2005; 193(2): 421-5.

26. Illanes S., Gomez R., Fornes R., Figueroa-Diesel H., Schepeler M., Searovic P. et al. Free fetal DNA levels in patients at risk of preterm labour. Prenat. Diagn. 2011; 31(11): 1082-5.

27. Jakobsen T.R., Clausen F.B., Rode L., Dziegiel M.H., Tabor A. High levels of fetal DNA are associated with increased risk of spontaneous preterm delivery. Prenat. Diagn. 2012; 32(9): 840-5.

28. El-Garf W., Sheba M., Salama S., Fouad R., El-Shenawy M., Bibers M., Azmy O. Assesment of plasma cell-free fetal DNA using hypermethylated RASSF1A in maternal plasma in cases of spontaneous preterm labor. Med. Res. J. 2013; 12(2): 49-52.

29. Quezada M.S., Francisco C., Dumitrascu-Biris K., Nicolaides K.H., Poon L.C. Fetal fraction of cell-free DNA in maternal plasma in the prediction of spontaneous preterm delivery. Ultrasound Obstet. Gynecol. 2015; 45(1): 101-5.

30. Vora N.L., Johnson K.L., Basu S., Catalano P.M., Hauguel-De Mouzon S., Bianchi D.W. A multifactorial relationship exists between total circulating cell-free DNA levels and maternal BMI. Prenat. Diagn. 2012; 32(9): 912-4.

31. Haghiac M., Vora N.L., Basu S., Johnson K.L., Presley L., Bianchi D.W., Hauguel-De Mouzon S. Increased death of adipose cells, a path to release cell free DNA into systemic circulation of obese women. Obesity (Silver Spring). 2012; 20(11): 2213-9.

32. Kim M.J., Kim S.Y., Park S.Y., Ahn H.K., Chung J.H., Ryu H.M. Association of fetal derived hypermethylated RASSF1A concentration in placenta‑mediated pregnancy complications. Placenta. 2013; 34(1): 57-61.

33. Sekizawa A., Sugito Y., Iwasaki M., Watanabe A., Jimbo M., Hoshi S. et al. Cell‑free fetal DNA is increased in plasma of women with hyperemesis gravidarum. Clin. Chem. 2001; 47(12): 2164-5.

34. Sugito Y., Sekizawa A., Farina A., Yukimoto Y., Saito H., Iwasaki M. et al. Relationship between severity of hyperemesis gravidarum and fetal DNA concentration in maternal plasma. Clin. Chem. 2003; 49(10): 1667-9.

35. Парсаданян Н.Г., Шубина Е.С., Тетруашвили Н.К., Агаджанова А.А., Трофимов Д.Ю. Уровень свободной эмбриональной ДНК у пациентки с привычным выкидышем и тяжелой плацентарной недостаточностью. Акушерство и гинекология. 2015; 4: 90-4.

Поступила 17.03.2016

Принята в печать 25.03.2016

Об авторах / Для корреспонденции

Грачева Мария Ивановна, врач акушерского обсервационного отделения ФГБУ НЦАГиП им. академика В.И. Кулакова. Адрес: 117997, Россия, Москва, ул. Академика Опарина, д. 4. Телефон: 8 (495) 438-09-88. E-mail: dr.gracheva@rambler.ru
Кан Наталья Енкыновна, д.м.н., зав. акушерским обсервационным отделением ФГБУ НЦАГиП им. академика В.И. Кулакова. Адрес: 117997, Россия, Москва, ул. Академика Опарина, д. 4. Телефон: 8 (495) 438-10-77. E-mail: kan-med@mail.ru
Красный Алексей Михайлович, к.б.н., зав. лабораторией цитологии ФГБУ НЦАГиП им. академика В.И. Кулакова. Адрес: 117997, Россия, Москва, ул. Академика Опарина, д. 4. Телефон: 8 (495) 438-49-51. E-mail: a_krasnyi@oparina4.ru

Для цитирования: Грачева М.И., Кан Н.Е., Красный А.М. Роль внеклеточной фетальной ДНК в ранней диагностике осложнений беременности. Акушерство и гинекология. 2016; 10: 5-10.
http://dx.doi.org/10.18565/aig.2016.10.5-10

Также по теме

Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта.